Не измени себе!
Рижский театр юного зрителя был первым, кому Алексей Арбузов предложил поставить свою новую пьесу «Победительница». И это произошло не случайно, так как коллектив этого театра всегда по-настоящему интересно открывал мир арбузовских героев.
Многое роднит главную героиню новой пьесы с прежними арбузовскими женскими персонажами, и, конечно же, прежде всего, со знаменитой Таней (не случайно «Таня-82» было одним из рабочих названий пьесы). Как мы помним, Таня, пережив измену любимого человека, обретает свое жизненное призвание в профессии врача. В отличие от Тани, ученый-орнитолог Майя Алейникова свое призвание всегда ставит превыше всего и на пути к достижению успеха, не задумываясь, переступает через близких ей людей.
Выступивший в «Тане» абсолютным сторонником женской эмансипации, Арбузов в этой пьесе ставит под сомнение выбор жизненного пути своей новой героини и заставляет Антитаню-Алейникову в день сорокалетия почувствовать острую потребность в самооправдании.
Сложный композиционный строй «Победительницы», где настоящее героини переплетается с воспоминаниями, возникающими не в хронологическом порядке, а по ассоциативному принципу позволяет драматургу создать неоднозначную притчу-исповедь о жизни женщины, изменившей своей любви во имя корыстного самоутверждения.
В постановке А.Шапиро ведущим мотивом спектакля является линия взаимоотношений Майи и Кирилла. И если о юноше из родной деревни она вспоминает мельком, то о Кирилле думает практически весь вечер. Но почему же тогда она не пригласила этого человека на праздник? В самом деле – почему? Да просто стало страшно от того, что эта встреча может подвести окончательную черту под напрасно и неправильно прожитой жизнью, ибо пробудившийся голос совести постоянно будоражит ее сознание, заставляет анализировать пройденный путь, в котором Кирилл был самым светлым и чистым явлением, и, быть может, оставшись с ним, она была бы совсем другая…
И все-таки Майе хочется увидеть Кирилла, но она боится принять окончательное решение…
Отсюда возникает исповедь ее души, заключенная в монологах и сценах-воспоминаниях с персонажами из той прежней жизни. Здесь – и Кирилл, и Девушка-неудачница на Пушкинской площади, и бывший муж Шестовский и жена профессора. Некоторые из них существуют для Майи и в этой реальной жизни, а вот Кирилл навсегда остался там, в прошлой, но никто ей по-прежнему так не близок, как он.
Тема Кирилла выделяется в рижском спектакле. Эта роль – бесспорная актерская удача В.Запорожского. Мельчайшие особенности поведения персонажа будто исходят из природы характера самого исполнителя. Взять, к примеру, словечко «ого!», которое Кирилл произносит, сказав перед тем что-то очень важное. По ремарке драматурга, он говорит это «ого» всегда подняв вверх указательный палец. И словечко, и жест у В.Запорожского совершенно органичны, непроизвольны, как собственно, и весь пластический рисунок роли.
В трактовке В.Запорожского Кирилл наделен большой жизненной энергией. Глубинные качества его чистого, светлого, ранимого характера приоткрываются лишь несколько раз: в момент объяснения в любви Майе на Воробьевых горах, на вокзале перед ее отъездом в научную экспедицию на Север, и в сцене окончательного разрыва. Здесь он снимает с себя внешнюю браваду и становится самим собой – серьезным и задумчивым.
Сцены с Кириллом оказались наиболее удачными и у И.Федоровой, играющей М.Алейникову. В них она как бы постоянно состязается с ним в остроумии. В их общении присутствует какой-то налет непрекращающегося внутреннего конфликта, который возникает по вине Майи, желающей во что бы то ни стало возвыситься над другом, ибо это стремление – во всем быть первой – у нее в крови.
Шапиро создает в спектакле такую атмосферу, которая располагает к откровению, и зрители как бы становятся гостями, приглашенными на юбилей к Алейниковой. С ними она ведет доверительный диалог, сидя перед фронтально расположенным опустевшим длинным праздничным столом. Во время этого прямого общения Майя И.Федоровой несколько ослабляет присущее ей, как деловому человеку, внутреннее напряжение. Поначалу прикрывая волнение самоиронией – Майя, как женщина энергичная, не хочет демонстрировать свою слабость. Так бывает, когда человек постоянно держит себя в узде, но в какой-то момент он срывается и выплескивает наружу всю накопившуюся боль… И вот перед нами уже не солидный научный работник, а просто маленькая женщина, пытающаяся вырваться из нравственного тупика.
Сценограф А.Фрейбергс создает своеобразное обрамление игровой площадки, по фактуре напоминающее внутреннюю обивку кузова легкового автомобиля. Обрывки голосов по радио сменяются со стремительной быстротой, будто чья-то рука крутит автомобильный приемник, в то время как машина набирает скорость. Но вдруг движение прерывается – и на затемненной сцене высвечивается восточная девушка в национальных одеждах (Л.Ли). Тихим, спокойным голосом она читает стихи о красоте, гармонии, вечности. Древняя несуетная восточная мудрость проходит контрапунктом бешенным сегодня ритмам, а заодно – и жизни Майе Алейниковой, забывшей о главном назначении женщины-матери, верной подруги – нести в мир доброту, любовь, верность.
И.Чутко
